В истории этот человек остался не как исследователь восточных духовных практик, а как ловкий мошенник, умеющий воспользоваться моментом и создать имидж буквально на пустом месте (впрочем, сегодня половина современных «звезд» может похвастаться тем же).
Исследователи считают, что знаменитый снимок с курицей сделан не позднее 1923 года. В этот период своей жизни Владимир Гольцшмидт был особой, очень известной в кругах творческой интеллигенции. Создать имидж необычного, как сейчас бы сказали, эпатажного человека он сумел буквально за несколько лет накануне революции. Он постоянно путешествовал и в каждом новом городе показывал себя во всей красе – ходил по улицам в минимально допустимой по погоде одежде (порой полуголым), волосы осыпал золотой пудрой, а на руках носил массивные браслеты. В сочетании с мускулистой фигурой и высоким ростом эффект на обывателей он производил ошеломляющий.
Сам «йог» называл себя первым «футуристом жизни», что бы это ни значило, и занимался в основном просветительской деятельностью — читал лекции на малопонятные околонаучные темы. Даже газеты писали, что он нес ахинею, но интерес слушателей от этого, возможно, только возрастал. Залы лекториев были переполнены, а известность странного проповедника росла. Глобальные изменения, произошедшие в России, на «работу» Гольцшмидта не повлияли. После революции он каким-то образом неплохо вписался в новую идеологию.
На своих «выступлениях» первый советский йог рассказывал о пользе здорового образа жизни, призывал всех не носить шапок, даже в мороз, и закаляться. Еще он читал стихи, свои и чужие, поднимал тяжести, гнул подковы и железные пруты, глотал целиком горячую печеную картошку и разбивал о голову доски, показывая возможности своего богатырского организма. Публика была в восторге.
Весной 1918 года напротив Большого театра обнаружился новый памятник. Небольшая скульптура в рост человека, как оказалось, изображает Гольцшмидта, и поставил это творение он себе сам. Памятник снесли в тот же день, но «футурист» не унывал. Правда, за следующую эпатажную выходку его выслали из Москвы, — «йог» провел акцию «Долой стыд!», и в ее рамках его можно считать еще и первым советским нудистом.
Лишение возможности выступать в столице авантюриста тоже не расстроило, он поехал нести свет учения по всей России. В глубинке культурист, йог и гипнотизер по-прежнему пользовался успехом, его приглашали выступать на частных вечерах и считали «изгнанником». Правда, после концертов из домов иногда пропадали драгоценности, но за руку «просветителя» никогда не ловили. Известно, что Гольцшмидт умер в 1954 году «в старости, болезнях и нищете».
Несмотря на явно несерьезные «учения» и авантюрный склад характера, «первый советский йог» успел оставить след в культуре XX века. Он входил в одну из ведущих групп русского футуризма и был близко знаком с Давидом Бурлюком, Владимиром Маяковским и Велимиром Хлебниковым, а затем еще стал организатором и совладельцем знаменитого московского «Кафе поэтов». В результате знали странноватого и эксцентричного лектора почти все знаменитые писатели, поэты и художники, однако оценивали они его невысоко.
Сергей Есенин называл «творения» Гольцшмидта «стихобреднями», а Илья Эренбург сделал эту странную личность одним из действующих лиц в романе «Необычайные похождения Хулио Хуренито и его учеников». Описывал он его так: «…с позолоченными бронзовым порошком завитками жёстких волос, с голыми ногами, невыразительным лицом и прекрасными бицепсами». Алексей Толстой неоднократно упоминал об этом странном человеке, но у него Гольцшмидт, как и все футуристы, вызывал отвращение. Впрочем, «первого йога» он выделял отдельно:
«Это были прожорливые молодые люди, с великолепными желудками и крепкими челюстями. Один из них — «учитель жизни» — для доказательства своей мужской силы всенародно ломал на голове доски и в особых прокламациях призывал девушек отрешиться от предрассудков, предлагая им свои услуги. (Год тому назад [в 1918 году] я видел его в Москве, он был в шёлковой блузе, в золотых браслетах, в серьгах, и с волосами, обсыпанными серебряной пудрой.) (А.Толстой, «Торжествующее искусство»)
Владимир Гольцшмидт гипнотизирует курицу, не позже 1923
Вот так эпатажный авантюрист сумел оставить о себе, хоть и не слишком хороший, но след в русской литературе. Кроме упоминаний на страницах романов и статей, до наших дней дошла масса его фотографий. Гордясь своим телом, Гольцшмидт считал себя еще культуристом и фотомоделью, а фотокарточки активно продавал после каждого выступления. Знаменитый снимок с курицей действительно был не шуточной постановкой, а вполне серьезным экспериментом «просветителя». Впрочем, судя по фото, помощник «гипнотизера» был впечатлен его потугами гораздо больше, чем подопытная птица.
Источник: kulturologia.ru