Много лет назад мы вместе с Дворой Омер написали мюзикл о Герцле для театра «Габима». Он назывался «Царь евреев». Обычно в пьесе есть зерно истины, вокруг которого вращается все, но его не озвучивают и не представляют на сцене открыто. Однако сценаристы знают, что оно двигатель сюжета. Настоящей движущей силой «Царя евреев», было то, что практически все, кого встречал Герцль, считали его сумасшедшим. Каждый, кто с ним беседовал, говорил: «Этот человек сумасшедший, он твердит о том, чего никогда не случится, но я вежливо его выслушаю из уважения к его бороде. Он красивый мужчина, так что послушаем его».
Тогда люди не понимали, как не понимают и много лет спустя, что в определенной степени это сама суть лидерства, толкающее его вперед ядро: способность бороться за правое дело, не зная, сможешь ли ты победить. Приведет ли ваша работа к успеху. Герцль писал «Еврейское государство», на самом деле не зная, случится ли это, и все же он боролся за него, потому что верил. Он не желал быть частью толпы, а настаивал на истине в его понимании.
Движение, которое возглавлял Герцль, сионистское движение, было светским, но все же в его глубине скрывалось ядро иудаизма. В некотором смысле четвертая глава в книге «Еврейское государство», содержащая прекрасное описание страны, которую он хотел построить, является бессознательным изложением четвертой части «Восьми глав» Маймонида, где говорится о срединном пути, об умеренности как основе жизни. Герцль выступал против секторальности и экстремизма и за либерализм так же, как и Маймонид в своем труде.
Причина, по которой для Герцля настолько важно было представить именно такуюмодель, заключалась в том, что в мыслях он представлял себе не только хороший, но и плохой образец. Этим плохим образцом, с которым он сталкивался как политический деятель и видел его своими глазами, был турецкий султан. Герцль хорошо знал, на что похожа жизнь под властью султана, потому что он работал с ней; он знал, как выглядит коррумпированный двор коррумпированного правителя; он знал, что происходит в стране, где для правителя и его приближенных существуют одни законы, а для всех остальных граждан — другие; он видел всю мерзость правительства, которое чувствует себя всесильным; он знал, что эта модель плоха для страны, и поэтому решил написать, как выглядит хорошая.
Именно в дни национального кризиса мы видим, насколько важна роль руководства, корона-кризис поразил весь мир, эпидемия не делает различий между Новой Зеландией и Израилем, Аргентиной и Австралией. Разница лишь в способе, которым правительство борется с вирусом, в том, как оно принимает решения, какие у него приоритеты и способно ли оно работать вместе как слаженная команда. Герцль был прав. Стране необходимо здравомыслящее руководство, свободное от политических соображений и шантажа. Вменяемое правительство. Не единовластие. Не монархия.
У Герцля есть одно наследие, и это наследие состоит в том, что он будет последним царем евреев.
Фото: Центр Герцля